Top
NATALY, 66 - 17 February 2009 23:29
[FONT=Times][COLOR=red][SIZE=+1]
Хотите знать причину слёз у дам?
Попробую исправить все проблемы.
Попробую души открыть я храм
И женские секретные отделы.
Мы плачем, когда чувства через край,
Когда эмоции срываются лавиной,
И встретился мужчина-негодяй,
Которого считали половиной.
Мы плачем от упреков и тоски,
От мелодрамы, жалости, обиды,
Когда порвались новые чулки,
Когда встречаются больные, инвалиды.
Мы слёзы проливаем просто так,
Ну, просто нет сегодня настроения,
Когда приснился нехороший знак,
Когда тревожит странное томление.
Мы плачем, когда друг попал в беду,
Когда надолго с кем-то расстаёмся,
Подозреваем хитрую вражду
И долго терпим и не сознаёмся...
Когда теряем близких слёзы льём,
И когда просто чем-нибудь болеем,
Когда мы горячительное пьём,
Когда стареем и когда полнеем.
Как трудно объяснить причину слёз,
Как трудно разгадать эту задачу,
Вам кажется, мы плачем не всерьёз?
Довольно слов, а то сейчас заплачу.
[/SIZE][/COLOR][/FONT]
Хотите знать причину слёз у дам?
Попробую исправить все проблемы.
Попробую души открыть я храм
И женские секретные отделы.
Мы плачем, когда чувства через край,
Когда эмоции срываются лавиной,
И встретился мужчина-негодяй,
Которого считали половиной.
Мы плачем от упреков и тоски,
От мелодрамы, жалости, обиды,
Когда порвались новые чулки,
Когда встречаются больные, инвалиды.
Мы слёзы проливаем просто так,
Ну, просто нет сегодня настроения,
Когда приснился нехороший знак,
Когда тревожит странное томление.
Мы плачем, когда друг попал в беду,
Когда надолго с кем-то расстаёмся,
Подозреваем хитрую вражду
И долго терпим и не сознаёмся...
Когда теряем близких слёзы льём,
И когда просто чем-нибудь болеем,
Когда мы горячительное пьём,
Когда стареем и когда полнеем.
Как трудно объяснить причину слёз,
Как трудно разгадать эту задачу,
Вам кажется, мы плачем не всерьёз?
Довольно слов, а то сейчас заплачу.
[/SIZE][/COLOR][/FONT]
Add comment
Комментарии: 1
Почему не плачут мужики?
Почему, когда хоронят друга,
Не ревут дурниной от тоски,
Навзничь рухнув наземь среди луга?
Распугав беспечных мотыльков,
Почему не содрогнутся плечи?
Чтоб тоска дошла до облаков,
До краев земли, до бесконечных?
Почему, когда ушла жена,
Не орут шальными голосами?
Просто курят молча у окна,
Впившись в двери мертвыми глазами.
И когда война, и смерть, и кровь,
Главные на том и этом свете,
Толпы молчаливых мужиков,
В тишине проходят по планете.
И - ни всхлипа, ни одной слезы.
Только руки, сжавшись, побелели.
Почему не плачут мужики?
Не ревут, а пьют, на самом деле?!
Только иногда, когда сосед,
В одиночестве за стенкой вдруг завоет,
Я вскочу, откинув теплый плед,
И окно на улицу открою.
Буду слушать, сев на табурет,
Как он бьется и ломает руки,
Как скрипит расшатанный паркет,
Как кричит, что бл@ди все и суки.
Я, наверное, налью тогда стакан.
По края наполню водкой горькой.
За тебя, невидимый братан.
Я стакан закину этот, с горкой.
Не пойду я утешать по доброте,
Есть, поверьте, веская причина.
В одиночестве, в кромешной темноте,
Плачут настоящие мужчины.
(с)
Почему, когда хоронят друга,
Не ревут дурниной от тоски,
Навзничь рухнув наземь среди луга?
Распугав беспечных мотыльков,
Почему не содрогнутся плечи?
Чтоб тоска дошла до облаков,
До краев земли, до бесконечных?
Почему, когда ушла жена,
Не орут шальными голосами?
Просто курят молча у окна,
Впившись в двери мертвыми глазами.
И когда война, и смерть, и кровь,
Главные на том и этом свете,
Толпы молчаливых мужиков,
В тишине проходят по планете.
И - ни всхлипа, ни одной слезы.
Только руки, сжавшись, побелели.
Почему не плачут мужики?
Не ревут, а пьют, на самом деле?!
Только иногда, когда сосед,
В одиночестве за стенкой вдруг завоет,
Я вскочу, откинув теплый плед,
И окно на улицу открою.
Буду слушать, сев на табурет,
Как он бьется и ломает руки,
Как скрипит расшатанный паркет,
Как кричит, что бл@ди все и суки.
Я, наверное, налью тогда стакан.
По края наполню водкой горькой.
За тебя, невидимый братан.
Я стакан закину этот, с горкой.
Не пойду я утешать по доброте,
Есть, поверьте, веская причина.
В одиночестве, в кромешной темноте,
Плачут настоящие мужчины.
(с)