Galina, 66 - 15 August 2021 17:54

Записка
Флора вышла на пенсию, похоронила мужа, проводила детей в Канаду.
Остались только рамки на стенах.
Сначала Флоре нравилось засиживаться допоздна.
Бродить по квартире неглиже, примерять белье перед зеркалом.
Слушать под душем итальянское.
А вечером - теперь уже не ожидая к ужину дочь и детей из школы - залезть в кресло смотреть сериал, есть шоколад, пить вино, мечтать о друге.
Она посещала гончарную, кружок макраме, клуб женщин-садоводов и дискотеку для пожилых.
Связала канотье. На балконе посадила лимон с мандарином. На полке выстроились сделанные ею кривые горшки из глины.
На танцах приглянулся Давид, лет восемьдесят.
Хвастался, что знаком с Шендеровичем, дарил букеты с лилиями. Нёс пряники, где по глазури было писано "Оэв отах!" ("Люблю тебя!") или "Шабат шалом".
Читал стихи, говорил - свои, оказалось - Маршака.
Возил на могилу к маме, лгал, что генерал, служил с Шароном, и семья возможна. Приходил с чемоданом, просился пожить, Флора сомневалась. А потом он перебрался к другой вдове в Гиватаиме и перестал звонить.
В конце концов одиночество доконало Флору.
Это, часто думала она по-русски, просто, едрена вошь, невыносимо!
Она представила: если умрет на четвертом этаже и седьмом десятке, соседи догадаются нескоро, лишь по запаху.
Тогда Флора села в автобус и поехала в Иерусалим.
В Стене Плача она засунула записку: "О, Всевышний! Прошу Тебя, сделай так, чтобы я перестала быть одна! Амен!"
И вернулась в Тель-Авив.
Сначала ничего не происходило.
Но вдруг позвонили старики Рубенфельды, дальняя родня мужа. Их сын Борис с русской женой Нюрой и ребенком Василем собрались из Донецка в Израиль.